Посвящается светлой памяти политрука Сырбая Мауленова
Уже тридцать два года нет с нами моего отца Сырбая Мауленова - Народного писателя Республики Казахстан, Лауреата Государственной премии Казахстана имени Абая, Лауреата Государственной премии СССР имени Александра Фадеева, классика советской и казахстанской литературы.
Да, конечно, отцу в жизни было нелегко. Его поколению выпало тяжелое испытание - война. Помню, в 1987 году, когда я ездил оппонировать кандидатскую диссертацию по гражданскому праву в город Свердловск (ныне Екатеринбург) в Свердловский государственный юридический институт, отец говорил мне: «Сходи сынок на реку Белую, наша часть формировалась у этой реки».
Молодой казахский офицер воевал на Волховском фронте и освобождал блокадный Ленинград. В 1941 году мой отец Сырбай был призван в Советскую армию, где был заместителем командира стрелковой роты по политчасти в 163-м стрелковом полку, одиннадцатой дивизии, Второй ударной армии (Волховский фронт). Отец часто рассказывал нам своим детям о той страшной войне. 1942 год. Волховские болота. Небо над головой разорвано в клочья беспрерывным грохотом взрывов. Воют мины. Смерть не в глаза - в душу заглядывает. Да что заглядывает - вцепилась лапой кровавой и, кажется, никогда не вырваться, не уйти, не спастись. Товарищей, меня укрывал окоп, залитый ржавой водой.
Я припадал лицом, грудью, телом к комьям сырой земли. Земля бесконечно сладкого запаха! И шептал ей, как шепчет матери ребенок: «Родная, укрой, не выдай меня им - этой нечисти, что кромсает тебя, убивает, рушит, жжет. Не выдай, и я отплачу, с лихвой отплачу за твои раны и страдания. Родная…». Родина. Бруствер, окопчик - чуть заметная морщинка, пересекшая поле битвы. Эта морщинка и теплая, и добрая была тогда… Нет, навсегда она пребудет в сердце моем, в памяти - Родиной, заступницей.
Ленинград в блокаде. Умирают дети, женщины. Фашисты обстреливают город - колыбель революции. И перед наступлением комиссар Калмыков говорит нам, идущим в огонь, на прорыв: «Они, ленинградцы, ждут нас. Доставьте им хлеб, созревший на нивах Родины». Хлеб - жизнь. И жизнь была Родиной, а Родина - жизнью. Теплая радость держать в руках хлеб! У нас пытались ее отнять, и к солдатским ладоням прикипали автоматы. И на смену павшим героям вставали новые. Вставали под знамена Родины, под благословение Отчизны».
18 января 1943 года Сырбай был тяжело ранен во время прорыва ленинградской блокады. В том бою он потерял левую руку. Отец часто рассказывал мне как в мерзлых окопах под Ленинградом они готовились к прорыву блокады. «Грохот… Огонь… И ни с чем не сравнимая тяжесть тишины последнего мгновения перед рывком вперед - туда, навстречу жизни или смерти. За нами с титаническим напряжением дышал город - колыбель революции. И сердце билось. Ему жить - нам жить.
Тяжело раненный, в госпитале, я вспоминал о друзьях-однополчанах - о живых, а больше о тех, ушедших в бессмертье. И открывал в себе какие-то новые тайны. Смещались представления о людях, природе, о всем, что составляло мою жизнь. А главное, должно было составить вот за этим днем, в будущем. Мной как бы все заново переоценивалось. Земля в окопе перед последним броском была не мерзлой - теплой. К ней прижимались, как к груди матери. От нее набирались силы. Она хранила нас за то, что мы не отдали ее, и она знала: никогда никому не отдадим!».
Мой отец часто любил повторять пословицу - казахи говорят: «Нет неодолимых расстояний, есть ленивые ноги». Когда они с бойцами рванулись в атаку, самую памятную для него потому, что она была последней, их ноги не ленились.
Мне удалось найти в отцовском архиве письмо, датированное 22 октября 1942 г., от классика советской литературы Николая Семеновича Тихонова (в тот период Лауреата Сталинской премии первой степени (1942г.) - ответ на письмо отца в блокадный Ленинград. «Я очень рад, что молодой казахский поэт с оружием в руках защищает наш любимый Ленинград. Будет время, и мы встретимся с Вами в освобожденном от блокады городе, будем читать стихи и говорить о великой войне советского народа с фашистами, как о прошедшем. Но сейчас надо напречь все силы на уничтожение немецких захватчиков. И винтовкой и пером бить их. В этой борьбе все народы нашей родины стоят, как братья рядом и потому меня очень обрадовало Ваше письмо. Пишите о Вашей боевой жизни. Может быть удастся и в Ленинграде напечатать Ваши стихи на казахском языке. Приветствую Вас и желаю успеха.», - писал Н.Тихонов отцу.
Отец рассказывал мне, что это дорогое письмо он спрятал на груди, у самого сердца, как напутствие в бой и благословение в большую поэзию. Однако, огромная радость не давала ему покоя, и он показал его батальонному комиссару Александру Матвеевичу Любимову. Отцу показалось, что комиссар обрадовался этому письму даже больше чем он сам. Комиссар справедливо расценил письмо как большой и важный агитационный материал, как незаменимое подспорье в доверительных беседах с солдатами.
Сырбай говорил, что от победы нас отделяли тысячи километров и годы. А мой русский собрат (Н.Тихонов - К.М.) говорил о ней так, словно она уже была одержана. Листок бумаги со словами, исполненными веры в несокрушимость наших рядов, трепетал в моей руке. Я вчитывался в слова, всматривался в буквы, и, казалось, силы прибывают во мне. Я читал строки письма друзьям, бойцам, находившимся бок о бок со мной, и видел, как светлели их взгляды. И письмо из города великого мужества обернулось для меня страничкой, благодаря которой приоткрывалась еще полней душа народа советского. И она-душа эта - была душой сражающейся Отчизны.
Хочу продолжить фронтовой рассказ моего любимого отца. Восемнадцатого января 1943 года, сломав оборону противника, два наших фронта - Ленинградский и Волховский - воссоединились. А днем раньше в атаке был тяжело ранен мой командир роты Харитонов - сибиряк, любящий теплоту доверия и дружбы. Откровенный, непосредственный и одновременно глубоко принципиальный. «Доблестью отцов не только гордятся, но и головой ответ за нее держат. Вот так-то». Он ответ выдержал. Принимая от него роту, я не мог не взять и капельку тепла его сердца. И тепло это греет меня до сих пор. Я казах. Но во мне есть русская кровь - наша, советская, пролитая на полях сражений. Кровь братства, нерасторжимого многонационального единства советской семьи.
Почему я помянул боевых друзей, моих русских побратимов? Потому что там, на переднем крае битвы за город Ленина, открылись мне дали, открылся смысл, открылась философия нашей интернациональной дружбы. Мы стояли насмерть за то новое, что было сутью сути жизнеутверждающих идей страны Октября.
Интересно, что после войны в 1949 г. отец встретился с Николаем Тихоновым в Москве на декаде казахской литературы и искусства. Отец вспоминал, что Москва принимала их радушно, по-братски. С группой казахских писателей постоянно находились Леонид Соболев, Николай Тихонов, Сергей Щипачев, Платон Вершигора. В один из дней казахская делегация совершала прогулку на теплоходе по каналу Москва-Волга. Все разместились на просторной палубе, любовались красотами Подмосковья, беседовали, читали стихи. Николай Тихонов сидел рядом с Мухтаром Ауэзовым и Сабитом Мукановым. Выбрав подходящий момент, отец подошел к ним, представился Тихонову и показал ему фронтовое письмо. Тихонов взял его, прочел, разволновался.
«Жив солдат! - радостно говорил он, показывая письмо собеседникам. - Как же я рад и счастлив! Через такой огонь прошел - и цел остался. И письмо сохранил.» Тихонов помолчал немного, повертел письмо в руках и передал отцу: «Ну, раз ты так бережно хранил мое письмо, возвращаю его тебе. И прошу принять от меня подарок.» Николай Тихонов подарил тогда отцу свою новую книгу стихов «Грузинская весна». За эту книгу ее автор был удостоен Сталинской премии первой степени (1949 г.)
Фронтовая лирика занимала особое место в творчестве моего отца. Именно война сделала его лаконичным поэтом. Сырбай отмечал, на фронте я учился писать кратко и сейчас я стремлюсь к тому же. Мне хотелось бы привести поэму отца о войне.
ТЫ СПРОСИ О ВОЙНЕ
Много сложено песен
О битвах, гремевших когда-то.
У тогдашних мальчишек
Сегодня виски в седине
Ты спроси о войне
И у маршала и у солдата,
Ты спроси о войне.
Ты спроси о войне
У любви, что погибла так рано.
Ты спроси о войне
У небес, опаленных в огне.
У сгоревших лесов
У скалы с незажившею раной
Ты спроси о войне.
Ты спроси о войне
У печально поющего ветра.
Ты спроси о войне
У озёр с темной кровью на дне
У холмов, что стоят
Над телами погибших –
Бессмертно! –
Ты спроси о войне
Ты спроси о войне
У оборванной на полуслове
Старой песни.
Спроси и у лампы,
Погасшей в огне.
У рассвета без дня,
У зари, захлебнувшейся кровью,
Ты спроси о войне.
Ты спроси о войне
У смертельного пламени ада,
Что на землю пришло
Не в кошмарном бреду,
Не во сне.
У последнего
В громе салюта победы
Снаряда
Ты спроси о войне.
После войны мой отец Сырбай был главным редактором газеты «Казах адебиети» (с 1971) в переводе с казахского - «казахская литература» и главным редактором журнала «Жулдыз» (Звезда). В 1948 году он опубликовал «Сборник стихов». Также выпустил поэтические сборники «Голос степей» (1949 г.), «Огни горы» (1952 г.), «Товарищ» (1954 г.), «Избранное» (1958 г.), «Тургайские ворота» (1960 г.), «Листья горят» (1964 г.), «Полдень» (1966 г.) и другие. Также в свет вышли его книги стихов «Апрельский дождь» (1967 г.) и «Красная арча» (1969 г.), которые были удостоены Государственной премии Казахской ССР имени Абая в области литературы в 1970 году. В 1989 г. Сырбай Мауленов был удостоен звания - Народный писатель Казахстана. В 1979 г. в г. Москве в издательстве «Художественная литература» выходит «Избранное. Стихотворения» (на русском языке, 367 с.), «Ветры времени» (1980 г.), «Пламя» (1985 г.), «Исповедь домбры». - М. «Художественная литература» (1988 г., 334 с.), «Исповедь поэта» (1991 г.), «Поэзия - моя жизнь» (1997 г. 576 с.), «Ухожу в даль» (2003 г.), «Избранное. Стихотворения» (Алматы, на казахском языке, 2012 г. Том 1. 498 с., Том 2. 501 с.), Собрание сочинений в 5 томах. (Алматы, на казахском языке, 2013 г., Т.1. 319 с., Т.2. 319 с., Т.3. 319 с., Т.4. 319 с., Т.5. 319 с.).
С самого моего детства мы были очень близки с отцом. Он называл меня помощником Народного писателя Казахстана. С 7 лет я начал брить отца - его левая рука после тяжелого ранения практически не работала. Мне была знакома каждая складка на его лице, и отец в шутку называл меня «севильским цирюльником». Помню, как в детстве по субботам и воскресеньям к нам домой приходили машинистки печатать стихи отца. Они сменялись каждые 6 часов, а отец работал в выходные дни по 12 часов в день.
В июле 1992 г. в нашей семье произошла трагедия. На своем 70 - летнем юбилее на малой родине - в Торгайской области машина областного акимата в которой находились родители попадает в аварию. На трассе произошло столкновение с Камазом. 13 февраля 1993 года отца не стало. Я до сих пор плачу, вспоминая о нем, и мне не стыдно своих слез. 22 ноября 1993 года вышло долгожданное постановление Кабинета Министров республики «Об увековечении памяти Народного писателя Казахстана Сырбая Мауленова». Мы с матушкой - Кульжамал выезжали в регионы республики, встречались с акимами областей, были на приемах в министерствах и ведомствах по вопросам увековечения памяти Поэта Сырбая.
Сегодня в пяти городах Казахстана: Астане, Алматы, Костанае, Аркалыке и Кзыл-Орде именем отца названы улицы, в бывшем совхозе «Юбилейный» (ныне это место называется поселок Мелисай) Камышинского района Костанайской области имя отца присвоено средней школе, а также гимназии № 24 г. Костаная и гимназии № 37 г. Астана. Моя матушка - Кульжамал лично занималась формированием и открытием музеев в гимназиях, посвященных памяти поэта - фронтовика Сырбая. Мы передали замечательную отцовскую библиотеку в наши гимназии это более 4-х тысяч книг многие из которых с автографами классиков казахской и советской литературы. Сегодня в гимназиях Сырбая обучается более 6 тысяч детей.
После смерти отца силами нашей семьи создан «Общественный фонд имени Сырбая Мауленова Народного писателя Казахстана», эмблема которого перекликается с его псевдонимом в молодости «Лашын» (птица из семейства соколиных). Под отдельными своими научными статьями я и сегодня подписываюсь этим именем - Лашын.
Я горжусь, что являюсь сыном Поэта Сырбая! И благодарен судьбе, что в Великой войне советского народа с фашизмом он остался жив, дал жизнь моим братьям: Дюсену, Женису, Бейбуту, Газизу и сестрам: Бахыт-жамал и Сакып-жамал.
Нас у родителей семеро детей. Самый старший - Дюсен работал в министерствах финансов и местной промышленности был начальником управлений, Женис по специальности - инженер - строитель. К большому сожалению, старшие братья ушли из жизни. В 2014 году мы потеряли нашего любимого младшего брата Газиза - доктора юридических наук, профессора, полковника полиции в отставке, известного казахстанского криминолога, обладателя гранта МОН РК «Лучшего преподавателя вуза». Сегодня нас осталось четверо. Старшие сестры: Бахыт-жамал - энергетик, работала в Госплане Казахской ССР, Аппарате ЦК Компартии Казахстана и Сакып-жамал - кандидат экономических наук, работала профессором Академии управления имени Т.Рыскулова (сегодня Университет Нархоз). Старший брат Бейбут работал также в Госплане Казахской ССР, сейчас занимается бизнесом.
Нам всем детям перешли от родителей самые их лучшие качества. Это прежде всего высокая порядочность, честность, трудолюбие, патриотизм, чистота во всех наших делах. Нам, детям, отец посвятил это стихотворение:
У МЕНЯ - СЕМЬ ДЕТЕЙ
У меня - семь детей,
Семь вершин мой
Покой охраняют,
У меня - семь степей,
Семь небес мою жизнь осеняют.
Семь земель будут плакать,
Когда я заплачу.
Если я упаду - упадут семь небес.
Призрак смерти меня обойдет стороною,
Про себя говоря: «Что поделаешь с ним!».
Кто ударом одним семь сердец остановит?
Кто семь взоров погасит ударом одним?
Конечно, все эти годы рядом с отцом находилась мама - Кульжамал Амирова (внучатая племянница Ахмета Байтурсынова - казахского общественного и государственного деятеля, члена партии Алаш, репрессированного в 1937 году, просветителя, учёного-лингвиста, литературоведа, тюрколога, поэта и переводчика. Отец не испугался, когда его в 40-е годы прошлого столетия вызывали в НКВД как мужа племянницы врага народа.
Мой дед по линии мамы - Амир Калиев, племянник Ахмета Байтурсынова. Отец Амира - Кали Байтурсынов является родным старшим братом Ахмета. Таким образом, моя мама Кульжамал Амирова - внучатая племянница Ахмета Байтурсынова.
Выдающийся советский казахский писатель, драматург и учёный, Лауреат Ленинской (1959 г.) и Сталинской премии первой степени (1949 г.) Мухтар Ауэзов очень тепло относился к моему отцу и он писал о нем: «В Сырбае есть присущая только ему тонкость и филигранность законченных коротких стихов. Они воспринимаются как домбра в искусных, вдохновенных руках кюйши, которые своими проникновенными кюями властвуют над твоей душой».
Свидетельство боевых заслуг моего отца - его награды: орден Отечественной войны 1 степени, медали «За отвагу», «За боевые заслуги», «За победу над Германией», «За оборону Ленинграда» и другие. В мирное советское время Сырбай Мауленов был награжден орденами: «Знак Почёта» (03.01.1959 г.), «Трудового Красного Знамени» (14.09.1972 г.), «Дружбы народов» (16.09.1982 г.).
Я очень горжусь, что подвиги казахского поэта и писателя Сырбая Мауленова в Великой Отечественной войне и его вклад в литературу посмертно отметили тремя значимыми медалями в Российской Федерации.
Мы семьей знали о том, что в 2019 году будет отмечаться в Российской Федерации и г. Санкт-Петербурге большая дата - 75 лет полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады. Советский Ленинград, Санкт-Петербург очень дорог нашей семье, ведь отец Сырбай Мауленов прошел ад испытания Великой Отечественной войны освобождая этот город от фашизма.
День полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады для миллионов семей во всем бывшем СССР - великая дата. С тех пор как правительство Санкт-Петербурга приняло официальное постановление 10 октября 2018 года о награждении медалями в честь 75-летия полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады, я вел переписку, в итоге правительство ответило мне письмом, что имя Сырбая Мауленова посмертно включено в список людей, кто будет награжден этой медалью. Находясь в командировке в г. Петербурге, был очень обрадован возможностью получить из рук вр. и.о. губернатора Санкт-Петербурга Александра Беглова эту великую награду. Он вручил многим семьям, детям защитников Ленинграда эту награду. У многих были слезы на глазах, я стоял и не мог удержаться. Это великая награда, которой посмертно удостоен мой отец.
Блокада Ленинграда продолжалась с 8 сентября 1941 года по 27 января 1944 года. Битва за Ленинград началась в июле 1941 года и завершилась в августе 1944 года, в ней погибли около миллиона советских солдат и более 800 тыс. человек из числа мирного населения. Точное число жертв блокады историки не могут назвать до сих пор, более 1,5 млн. человек были награждены медалями "За оборону Ленинграда".
1 марта 2019 года в Москве Российская академия естественных наук присвоила Сырбаю Мауленову медаль имени Ивана Бунина - Нобелевского лауреата по литературе 1933 года. Это очень важное событие для литературы Казахстана. Потому что именно через Бунина, через его переводы классиков мировой литературы на русский язык Сырбай Мауленов переводил произведения лорда Джорджа Байрона, Иоганна Гёте, Фридриха Шиллера, Адама Мицкевича на казахский язык. Отец всегда говорил, что переводы Бунина - одни из лучших переводов классиков мировой литературы на русский язык, поэтому именно с переводов Бунина Сырбай Мауленов переводил классиков мировой литературы на казахский язык.
В 2024 г. Сырбай Мауленов был посмертно удостоен Почетного знака "В честь 80-летия полного освобождения Ленинграда от фашисткой блокады". Наша семья очень благодарна правительству Санкт-Петербурга за то, что не забыли подвиг казахского поэта-фронтовика - Защитника Ленинграда!
К 80-ЛЕТИЮ ВЕЛИКОЙ ПОБЕДЫ
Сырбай МАУЛЕНОВ
НА ФРОНТОВОЙ ДОРОГЕ
Мы измученно и хмуро,
Тьму кромешную кляня,
Шли без сна,
Без перекуров,
Без привалов и огня.
Вот танкистам
Было проще:
С маскировкой на броне
Мчались танки,
Словно рощи,
От пехоты в стороне.
Как медлительные грозы
В обстановке боевой,
Рокотали бомбовозы
Высоко над головой.
Сколько пролили мы пота,
А дорога все длинна....
Эх, как жаль,
Что без пехоты
Не обходится война
1942
Перевод В.Савельева
ВЫСОТА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
Сама судьба была в тревоге,
Увидев, как встает, крута,
У наших жизней на дороге
Двадцать вторая высота.
Глядела, тучи-брови хмуря,
Судьба,
Как нас
В который раз!
Назад отбрасывала буря
Огня и стали, разъярясь!
Гремела буря, бушевала,
Прижались мы к земле сырой
У края огненного шквала
Под высотой
Двадцать второй.
Снаряд ложился за снарядом.
Дыханья своего стыдясь,
Земля дышала черным смрадом,
От кашля хриплого тряслась.
Вперед!
Нас бросила на кручи
Великой цели правота.
Погибли лучшие из лучших,
Но все же
Пала высота.
1943
Перевод О.Дмитриева
ОКОП
Я не боялся ветра сырого,
И не страшили меня снега,
Я против бури пошел без слова,
Чтобы достойно встретить врага.
Смерть мне грозила на узких тропах,
Множа рубцы на земной груди.
Сколько же дней я провел в окопах
В луже по грудь,
По пояс в грязи!
Но покидал я окоп свой,
Словно
Снова прощался с домом родным:
Все, что солдату судьбой даровано,
Было на фронте связано с ним.
Он отводил от меня несчастье,
Он от ветров меня защищал!
Тесен и мал был окоп.
Но часто
Он для солдата весь мир вмещал.
1943
Перевод О.Дмитриева
ЛАСТОЧКА
Прекрасна ласточка весной!
Я помню:
В боевые годы
Она под пулями со мной
Делила беды и невзгоды.
Куда бы ни гнала война
Меня,
Как перекати-поле,
Я видел Родину:
Она
Парила ласточкой на воле!
1943
Перевод В.Савельева
. . . . .
Земля горела.
Небосвод пылал.
Валились кони, пламенем объяты.
На грозных танках плавился металл.
Там выстояли только лишь
Солдаты.
Ломал орудьям шеи перегрев,
И погибал снаряд, в стволе зажатый.
Спиной седое небо подперев,
Там выстояли только лишь
Солдаты,
Чтоб снова в мир спокойствие пришло,
Под землю пламя ада провалилось,
Погибли подлость, ненависть и зло.
В живых осталась только
Справедливость.
1943
Перевод О.Дмитриева
ОДИНОКАЯ МОГИЛА
Встречая вечер и рассвет
Под глыбою унылой,
Не год, не два,
А много лет
Глядит на мир могила.
Над нею
В пору зимних дней
Мороз ярится жгучий.
А летом грудятся над ней
Нахмуренные тучи.
В объятьях буйных ветерков,
Что пыль седую
Вертят,
Она наводит степняков
На думы о бессмертье.
Зарницы множатся вдали.
Тиха и молчалива
Грустит
Над холмиком земли
Трепещущая ива.
И неспроста
Ее листва,
Зеленый чуб навесив,
Порою вышепчет слова
Когда-то грозных песен.
Ах, как гремели
Песни те!
Романтику дороги
Скупая надпись на плите
Поведает о многом.
Пускай шумят дожди
И впредь,
Пускай трещат морозы
Святую память не стереть
Ни ветрам и ни грозам!
Пускай ярится ураган
И пыль вздымает
Шатко...
Здесь похоронен партизан,
Погибший в жаркой схватке.
Здесь не звучит
Оркестров медь,
Здесь ветер воет стыло...
Но будет вечно пламенеть
Гвоздика над могилой!
1944
Перевод В.Савельева
ВОСПОМИНАНИЕ
Черный лес объят огнем пожара,
Отступает черная стена.
Вихрь ревет.
Округа задрожала
Серой смертью всем грозит война.
Черный вихрь и огненная вьюга
Кружатся, разинув жадно рты,
И не могут одолеть друг друга
Жизнь и смерть
У роковой черты!
И когда в агонии забилась
Вся земля истерзанная
Вдруг
Яркой вспышкой солнце засветилось,
Словно наш сердечный, верный друг...
1944
Перевод О.Дмитриева
. . . . . .
Твердить, что ангел ты
Хоть доля правды есть
И в этом, Не могу.
Что ангел? Звук пустой
Смешно, когда поют, сбивается на лесть
Но все, чем мир богат
Кладу перед тобой!
Сравнил бы и тебя со звездочкой вдали.
Да это все слова пустые
Знаю сам
Ты постоянней будь
Бери пример с земли!
Изменчивой не будь подобно небесам.
В оврагах и в лесах, в ущелью и горах
Не забывай меня, не забывай меня!
Ты вспоминай меня на шумных вечерах,
Ты поминай меня, ты вспоминай меня!
Своей тебя считал, терзаясь и любя...
Я помню наизусть
Все наши вечера!
Я только об одном теперь прошу тебя
Одна на всей земле
Ты мне желай добра.
1944
Перевод О.Дмитриева
БОЕВОЕ ЗНАМЯ
В руках сжимали, прятали на грудь...
Потерто знамя, мечено огнем,
Но от Москвы к Берлину
Долгий путь
Так четко отпечатался на нем!
Мы с ним вставали.
Шли вперед.
Ползли.
Свистя, срезали пули бахрому.
Оно в себя впитало
Свет зари,
Пронизывающий ночную тьму!
1945
Перевод О.Дмитриева
НА ТОЙ ВОИНЕ
Ты выстрелил в меня,
И разрывная,
Та злая пуля раздробила кисть.
Я выстрелил в тебя,
Да вот не знаю,
Сумел ли я за это отомстить.
Быть может, пуля мимо пролетела,
Быть может, каска гибель отвела,
Тогда не думал я.
Слабело тело,
На дно окопа кровь струей текла...
Не знаю я, живешь ли ты поныне
Иль пал в бою.
Не знаю ничего.
…Но самый лучший друг
Погиб в Берлине,
Спасая мальчугана твоего.
1946
Перевод О.Дмитриева
ЧАЙКА
Я знаю,
Не случайно,
Умытая волной,
Ликующая чайка
Кружится надо мной.
Была в огне Отчизна...
А чайка
В давний год,
Как добрый ангел жизни,
Звала меня вперед.
И ныне
Не случайно
У моря я стою:
Ищу глазами чайку,
Как молодость свою!
1946
Перевод В.Савельева
ТЫ СПРОСИ О ВОЙНЕ
Много сложено песен
О битвах, гремевших когда-то.
У тогдашних мальчишек
Сегодня виски в седине.
Ты спроси о войне
И у маршала и у солдата,
Ты спроси о войне.
Ты спроси о войне
У любви, что погибла так рано.
Ты спроси о войне
У небес, опаленных в огне.
У сгоревших лесов,
У скалы с незажившею раной
Ты спроси о войне.
Ты спроси о войне
У печально поющего ветра.
Ты спроси о войне
У озер с темной кровью на дне.
У холмов, что стоят
Над телами погибших -
Бессмертно! -
Ты спроси о войне.
Ты спроси о войне
У оборванной на полуслове
Старой песни.
Спроси и у лампы, погасшей в окне.
У рассвета без дня,
У зари, захлебнувшейся кровью,
Ты спроси о войне.
Ты спроси о войне
У смертельного пламени ада,
Что на землю пришло
Не в кошмарном бреду, не во сне.
У последнего
В громе салюта Победы
Снаряда
Ты спроси о войне.
1970
Перевод О.Дмитриева
Мауленов К.С.
доктор юридических наук, профессор,
Лауреат премии имени Чокана Валиханова в области науки,
Академик РАЕН, Академик ПАНИ
Вы можете авторизоваться с помощью социальных сетей: